Марсель Кашен: диалектика борьбы | РУССКО-ФРАНЦУЗСКИЕ ДОКУМЕНТЫ И АРХИВЫ | ARCHIVES ET DOCUMENTS FRANCO-RUSSES

Марсель Кашен: диалектика борьбы

Ленин и Октябрьская революция… Эта тема неисчерпаема, как сама жизнь. Уверен, что чем дальше в прошлое будут уходить исторические события 1917 года, тем яснее люди будут осознавать величайшее значение для судеб человечества социалистической революции в России. Так говорил мне при встрече в Париже весной 1956 года Марсель Кашен, в то время политический директор газеты «Юманите». Уже после смерти в 1958 году 88-летнего Кашена его дочери Мари-Луиз Жакье-Кашен и Марсель Эрцог-Кашен передали мне копии еще не опубликованных тогда выдержек из записных книжек их отца. Впоследствии часть из них вошла в книгу «Взгляд на жизнь Марселя Кашена», написанную Марсель Эрцог-Кашен, часть — в мою книгу «Коммунары ХХ века». В год 100-летия Великого Октября хотелось бы вновь привлечь внимание читателей к жизни и деятельности одного из самых авторитетных зарубежных очевидцев революционных событий в России.

1_Кашен_Meurisse_1918

Марсель Кашен родился 20 сентября 1869 года в городке Пемполь, что расположен в Бретани, на берегу Ла-Манша. Сын простого городского стражника и прядильщицы, Марсель, один из лучших учеников лицея в городе Сен-Брие, воспитывался на шедеврах латинской, греческой, французской литературы. Способный лицеист особенно любил писателей — предвестников Французской революции 1789 года. Впоследствии, на философском факультете университета в Бордо он с увлечением штудировал труды Декарта, Спинозы, Гегеля. Однажды любознательный студент случайно раздобыл «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса. Впервые молодой философ встретил подлинно научное обоснование неизбежности ухода с общественно-исторической арены капитализма и  создания нового строя – коммунизма.  «Манифест» раскрывал историческую миссию пролетариата – революционного создателя нового общественного строя. Книга убедительно обосновывала необходимость диктатуры пролетариата для победы и утверждения коммунистического строя. «Манифест» завершался волнующим призывом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Много лет спустя ветеран коммунистического движения Марсель Кашен, обращаясь на митинге к рабочим,  сказал: «Разрешите мне напомнить вам о той невыразимой радости, которую я испытал, впервые читая «Коммунистический манифест»… С тех пор я перечитывал его тысячу раз и каждый раз открывал новые богатства».

Май 1891 года. В Фурми, небольшом промышленном городке на севере Франции, войска расстреливают мирную демонстрацию рабочих-текстильщиков. Потрясенный этим злодейством, студент Кашен участвует в митинге протеста, на котором выступил один из виднейших социалистов Жюль Гед. С этого дня, вспоминал Марсель Кашен, «я втянулся в битву за социализм».

Через несколько месяцев он вступает в одну из нескольких существовавших тогда в стране социалистических организаций —  Французскую рабочую партию, возглавляемую Жюлем Гедом и Полем Лафаргом. Эта партия представляла тогда революционное направление в социалистическом движении страны.. В конце 90-х годов Кашен становится секретарем партийной секции, затем редактором газеты «Социальные проблемы» и «Социалист Жиронды». Потом — секретарем федерации Рабочей партии департамента Жиронды и заместителем мэра Бордо.

В 1901 году гедисты объединятся в единую Социалистическую партию Франции с другой организацией социалистической ориентации, основанной участником Парижской коммуны Бланки.

В августе 1904 года Кашен в качестве делегата Социалистической партии Франции участвует в работе конгресса II Интернационала в Амстердаме. В конгрессе принимают участие и делегаты Французской социалистической партии, возглавлявшейся Жаном Жоресом, выражавшей реформистские позиции многих социалистов. Амстердамский конгресс призвал обе партии — гедистов и жоресистов к единству, к сплочению своих рядов. Откликаясь на этот призыв, парижский съезд социалистов, состоявшийся в апреле 1905 года,   делегатом которого был и Кашен, решил создать объединенную социалистическую партию – Французскую секцию Рабочего интернационала (СФИО). В нее вошли и другие социалистические организации страны. Этому  важному решению способствовало и благотворное влияние русской революции 1905 года на рабочее, социалистическое движение Франции. Всеми социалистическими группами страны была принята «хартия единства». В ней подчеркивалось, что «социалистическая партия «полностью поддерживая осуществление немедленных реформ, требуемых рабочим классом, является не партией реформ, а партией классовой борьбы и революции».

В течение шести лет Марсель Кашен возглавляет пропагандистскую деятельность СФИО, организуя сотни собраний, встречаясь и беседуя с множеством людей. «Для партийного активиста, — говорил Кашен, — ничто не может заменить этого познания жизни рабочих».

В своей брошюре «Рабочий класс и социализм» Марсель Кашен призывал трудящихся к борьбе, к объединению в профсоюзах, к вступлению в ряды социалистов. «Социализм,-подчеркивалось в брошюре,- растет с каждым днем. И каждый день приближает его к цели».

В 1912 году Кашен  избирается муниципальным советником Парижа от квартала Гутт д’Ор и генеральным советником департамента Сена. Вскоре работники парижского транспорта пригласили Кашена возглавить их профсоюз, расколотый в то время из-за раздоров среди его руководителей. Он взялся за это сложное дело и в короткий срок восстановил единство профсоюза.

Марсель Кашен — участник важнейших конгрессов II Интернационала — Штутгартского и Базельского. В ноябре 1912 года конгресс в Базеле призвал социалистов не допустить европейской войны, грозными предвестниками  которой был разгоравшийся тогда военный конфликт между Балканскими странами и Турцией, а затем и убийство 28 июня 1914 года в Сараево сербским террористом эрцгерцога Австрии. 31 июля того же года ярый шовинист Виллен убивает непреклонного борца за мир Жана Жореса. Марсель Кашен, всего лишь за два часа до этого злодейского преступления, видевшийся с Жоресом, писал в «Юманите»: «Жорес погиб за мир. Война у наших ворот».

Спецвыпуск бюллетеня Бюро Социалистического Интернационала, посвященного чрезвычайному Конгрессу в Базеле. 1912 год

2_Кашен_Базельский конгресс

Увы, когда 4 августа 1914 года парижане хоронили Жана Жореса – первую жертву мировой войны, его коллеги – члены социалистической группы в Палате депутатов проголосовали за военные кредиты буржуазному правительству. Почти все социалистические партии Европы пошли на поводу у буржуазных властей, поддержав их  политику войны «до победного конца». Только русские большевики — партия Ленина остались верны делу пролетарского интернационализма, мужественно выступив против империалистической войны и буржуазных правителей и промышленно- финансовых воротил.

Увязнув в оппортунистическом болоте, лидеры социалистической партии уже не могли выбраться из него, прикрываясь красивыми фразами о «защите родины и свободы». В августе 1914 года во Франции было создано правительство «национальной обороны». В него вошли лидеры французских социалистов Жюль Гед, Марсель Самба, а затем Альбер Тома, назначенный министром вооружений.

Жюль Гед
Жюль Гед. Фото сделано, примерно, в 1910 — 1912 гг. 

Существовавшие еще до войны в рабочем социалистическом движении Франции три течения особенно отчетливо обозначились в военные годы. Представители правого течения Ренодель, Самба, Брак, Тома, Грумбах и другие были открытыми оппортунистами, занявшими с первых дней войны социал-шовинистические позиции. Они безоговорочно голосовали за военные кредиты, выступали за войну до победного конца, проводили политику классового сотрудничества с буржуазией.

Представители второго, центристского течения — Жан Лонге, Поль Фор, Прессман, Мистраль и их единомышленники во время войны стали социал-пацифистами, формально выступая с 1915 года против руководства своей партии. Однако фактически они стремились примирить рядовых членов партии с правосоциалистическими лидерами, оказывая тем самым услугу «своей» буржуазии.

Наконец, третье течение составляли революционно настроенные активисты рабочего движения, интернационалисты, выступавшие против империалистической войны и против сотрудничества с буржуазией. Поначалу левые социалисты группировались вокруг Лорио, Мергейма, Бурдерона, Росмера, Моната, Луизы Сомоно. (Впоследствии, не выдержав трудного испытания антивоенной борьбы, эти деятели отошли от революционного движения, стали ренегатами).

На международных социалистических конференциях, проходивших в сентябре 1915 года в Циммервальде и в апреле 1916 года в Кинтале, в Швейцарии, левое меньшинство, возглавляемое Лениным, призывало массы к революционной борьбе против империалистической войны. Хотя выработанные конференциями антивоенные документы носили компромиссный характер и не содержали четких ленинских политических лозунгов, обе конференции содействовали объединению революционных, интернационалистских сил в рабочем движении.

Ну, а Марсель Кашен? Поначалу он поступил так же, как и его коллеги по СФИО. В 1914 году Кашен был уже ветераном социалистической партии, отдавшим ей более 20 лет жизни. Верный партийной дисциплине, лично все еще преданный Жюлю Геду, в тот первый сложнейший период мировой войны он не смог подняться до понимания истинных задач подлинных социалистов-марксистов, как их сформулировал Ленин. Однако  в ходе войны  взгляды Марселя Кашена претерпели сложную эволюцию. Постепенно он отходит от позиции «оборончества», которую занимали правосоциалистические лидеры, и приближается к ленинскому понимаю долга подлинного марксиста-интернационалиста. Когда весной 1917 года во Франции стало известно о  буржуазно-демократической революции в России Национальное собрание направило в Петроград Марселя Кашена и двух других членов комиссии по иностранным делам. Вернувшись на родину, Кашен доложил социалистической партии о том, что он увидел в России. В статье, опубликованной в «Юманите», он призвал французов поддержать русскую революцию.

С 25 по 29 февраля 1920 года в Страсбурге под председательством Марселя Кашена проходил очередной съезд СФИО. На нем были представлены три течения: сторонники II Интернационала, «реконструкторы», стремившиеся «реорганизовать» единый Интернационал, использовав пригодные для этого элементы II Интернационала, и сторонники III Интернационала-Коминтерна, основанного в марте 1919 года Лениным.

Особенно острые дискуссии между сторонниками этих трех течений развернулись по вопросу о присоединении к III Интернационалу.

Ренодель выступал за II Интернационал, против присоединения к Коминтерну.

«Реконструкторы» — Жан Лонге, Поль Фор, Прессман  также не хотели присоединения партии к III Интернационалу.

Большинством голосов (4330 против 337) съезд принял резолюцию о выходе из II Интернационала. Однако 3031 голосом против 1621 он отклонил предложение о вступлении в III Интернационал. Съезд вынес решение немедленно вступить в переговоры с ответственными органами III Интернационала, чтобы изучить возможности сближения с ним. Делегатами для поездки в Россию были назначены Марсель Кашен и тогдашний генеральный секретарь СФИО Людовик-Оскар Фроссар.

В феврале 1920 года Комитет III Интернационала опубликовал в «Юманите» обращение с призывом присоединиться к Коминтерну, а в марте приступил к изданию еженедельника «Бюллетен коммюнист». В нем публиковались работы Ленина и важнейшие решения Коминтерна.

Ленинские труды оказывали благотворное влияние на развитие революционного движения, помогали укреплению во Франции позиций сторонников Коминтерна.

28 октября 1919 года В.И.Ленин направил письмо «Товарищу Лорио и всем французским друзьям, примкнувшим к III Интернационалу». Коммунистам Франции, говорилось в ленинском письме, придется еще долго бороться с оппортунизмом, и чем тверже и решительнее они будут выступать, тем скорее за ними будет полная победа. Вышедшая в начале июня 1920 года и вслед за этим изданная на французском и английском языках работа В.И.Ленина «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» имела огромное значение для определения задач и выработки правильной политической линии коммунистических партий.

В рабочем, социалистическом движении Франции нарастала борьба подлинно революционных сил против оппортунистических элементов, которые, несмотря на горькие уроки войны, по-прежнему вели дело к сотрудничеству с буржуазией.

В такой на редкость сложной обстановке Марсель Кашен и совершил в 1920 году свою вторую поездку в страну победившей революции. 19 июня французские делегаты присутствовали на заседании Исполкома Коминтерна. Здесь Кашен познакомился с Владимиром Ильичом Лениным.

Обращаясь к французским гостям, Ленин сказал: «Я вас ждал, так как был уверен, что Париж и Франция Парижской коммуны отнесутся с живым и безусловным сочувствием к нашей победоносной революции!»

На этом собрании исполкома Коминтерна Марселю Кашену довелось выступать первым от имени французской делегации. Он начал так:

«Товарищи! Нас послала сюда крупная братская партия. Она вам шлет свой сердечный привет. Ее восхищение русской революцией безгранично, и от всей души она желает окончательной победы революции над ее бесчисленными врагами, которые со всех сторон безжалостно наступают на нее».

Марсель Кашен говорил о движении во Франции в защиту молодой Советской Республики. О настроениях французского пролетариата. О подрывных действиях реакции. Заканчивая, Кашен сказал: « Мы уедем отсюда более решительными и более сильными: вы для нас являетесь живым доказательством того, что вера, неиссякаемая энергия и неукротимая настойчивость в достижении цели приводят к победе.

На этом заседании Ленин брал слово несколько раз. Вначале он  поблагодарил Французскую социалистическую партию и ее представителей за их обращение к Коминтерну. Ленин придавал этому событию большое значение, так как очень высоко ценил революционную энергию рабочего класса Франции.

Однако вождь социалистической революции беспощадно критиковал оппортунизм лидеров СФИО. Хорошо зная положение во Франции, он заметил прежде всего, что речь отнюдь не идет о том, чтобы немедленно совершить революцию в этой стране. Так нельзя ставить вопрос ни перед французами, ни перед итальянцами или «независимыми» в Германии. Главное, основное условие совместных действий — создать, не теряя времени, предпосылки для эффективной борьбы против империализма. А для этого необходимо срочно порвать с порочными методами.

Обращая внимание на непоследовательность «Юманите», которая в то время была органом СФИО, Ленин говорил:

«Посмотрите хотя бы вот этот номер «Юманите», которую мы читаем здесь очень внимательно. В ней вы не обнаружите никакого единства. Напротив, каждый день и нередко на одной и той же странице сталкиваются противоречивые утверждения. Одна, вот как вы, — продолжал Ленин, обращаясь к Кашену, — встают на защиту русской революции. Другие открыто борются против нее и призывают империалистов своей страны уничтожить ее. Одни проповедуют самый вульгарный оппортунизм. Другие пытаются бороться против этой пагубной позиции. Как же, по-вашему, трудящиеся могут разобраться во всех этих противоречивых утверждениях? Партийная газета должна воспитывать, разъяснять, популяризировать идеи, которые поведут трудящихся к освобождению. Но необходимо, чтобы эти задачи были четко сформулированы».

Затем Ленин говорил о демократическом централизме, о необходимости строжайшей дисциплины для всех членов партии и в первую очередь для депутатов, журналистов, активистов, словом, для тех, кто удостоился чести занимать в ней ответственные посты. Главное — выковать классовую, очень сплоченную, хорошо подготовленную партию, опирающуюся на марксистское учение.

И еще одно ленинское замечание отметил для себя Кашен: «Бесполезно гадать, когда произойдет революция — скоро или попозднее. Единственная наша задача — повсюду воспитывать передовую часть пролетариата, чтобы события не застали ее врасплох, чтобы в нужный момент она могла взять на себя руководством этими событиями».

«Вы говорите нам, что у вас не хватает людей, — продолжал Ленин. — У нас их тоже не хватает. Но мы идем вперед, и люди появляются. Прежде всего необходимо обладать безграничной верой в неисчерпаемые возможности пролетариата. Не надо сваливать на массы вину за неумелость, недостатки или трусость оппортунистических вождей, которые отступают перед борьбой».

Владимир Ильич считал, что французы должны хорошо понимать тактику большевиков, которая вдохновляется революциями, совершенными французским народом в прошлом. Как отмечал Ленин, русская революция, ее ход, ее внутренние и внешние условия напоминают Великую французскую революцию. Большевики — это якобинцы, связанные с рабочим классом. Они вдохновлялись примером Франции. Пусть французские пролетарии берут пример со своих предков, пусть их вдохновляет вера в будущее.

Заканчивая свое выступление, Ленин подчеркнул необходимость ведения активной пропаганды среди колониальных народов, стремящихся к свободе и демократии.

После этого заседания французские делегаты запросили телеграммой у Национального совета СФИО разрешение принять участие в работе II конгресса Коминтерна с правом совещательного голоса. Разрешение было получено.

До открытия конгресса Коминтерна оставалось более двух недель, и Кашен решил использовать это время для поездки по стране. В прошлый свой приезд в Россию, весной 1917 года, он помимо Москвы и Петрограда побывал на Западном Фронте. Теперь Кашен вместе с другими иностранными делегатами совершил путешествие на восток от Москвы, посетил Нижний Новгород, Казань, Симбирск, Самару, Саратов, Тамбов, Тулу, Иваново-Вознесенск.

Приведем еще несколько отрывков из путевого дневника Кашена:

«Суть партии здесь иная: это подлинное братство. Это партия, которая хочет построить социализм, вокруг нее сплотились все, кто стремится к социализму. Против них — лишь контрреволюционеры… Советы являются современной формой власти завтрашнего дня. Парламентаризм — это буржуазная форма власти. Но так же, как парламентаризм, родившийся в Англии, выглядит по-разному в разных странах, Советы должны приобрести различные формы у разных наций… Нужно, чтобы Россия добилась мира, а затем перестроила свою жизнь».

Сравнивая впоследствии эту поездку с путешествием, совершенным в Россию после Февральской революции, Кашен отмечал, что весной 1917 года он «присутствовал при непоправимом упадке старой царской России». Теперь же, после Великого Октября, его «поразил необыкновенный моральный подъем руководителей и всего народа».

Свои впечатления об этой поездке Кашен изложил в телеграмме, отправленной в Париж 13 июля 1920 года. Он писал о глубокой вере рабочего класса России в торжество своего дела, о тяжелых лишениях, которые переживали русские трудящиеся по вине Антанты. «Трудящиеся спрашивают нас, — говорилось в телеграмме, — как могут пролетарии западных стран, и в частности французский пролетариат, три года подряд терпеть эту гнусную политику».

Через несколько дней, 21 июля, в «Юманите» была опубликована другая телеграмма Кашена. В ней опровергались слухи, преднамеренно распущенные во Франции, о том, будто бы делегация СФИО вынуждена ускорить свое возращение на родину. За этой выдумкой скрывалось стремление правосоциалистических лидеров во что бы то ни стало помешать присоединению СФИО к Коминтерну. «Напротив, — отмечалось в телеграмме, — с полного согласия наших русских товарищей мы продлили срок нашего пребывания, чтобы пополнить собранные нами сведения об общей обстановке и  III Интернационале. Мы находимся в стране, в которой нет буржуазии и капиталистической эксплуатации. Единственным обладателем власти во всех областях экономики, политики, администрации, самоуправления и правосудия являются трудящиеся. Новые формы общественной жизни возникают у нас на глазах. Русский народ до основания разрушил старый режим. Несмотря на огромные страдания и трудности, вызванные блокадой и войной, ни на один день не прекращается строительство социалистического общества, в котором только труд будет иметь право на существование. Дело уже настолько подвинулось, что пролетарии всего земного шара могут поучиться на этом опыте».

В заключение в телеграмме подчеркивалась необходимость присоединения СФИО к Коминтерну. Ко

По предложению Ленина конгресс Коминтерна было решено открыть в Петрограде — колыбели Октябрьской революции, а продолжить работу в Москве.

18 июля специальный поезд повез участников конгресса в Петроград. 19 июля в Таврическом дворце открылся конгресс Коминтерна. В тот же день в блокноте руководителя «Юманите» появилась такая запись:

«Ленин поднимается на трибуну. Нескончаемые аплодисменты. Небольшие живые глаза, улыбающийся и насмешливый рот, простые и естественные жесты; самообладание. Пиджак с жилетом, мягкий воротник, черный с белыми полосками галстук, острая бородка, средний рост, широкие плечи, вид спокойного и сильного борца, уверенного в себе. Он говорит более часа, весь зал слушает его. Он говорит быстро и снова выступает против буржуазии и 2 ½ Инт.» (двухсполовинного Интернационала).

Кратко изложив доклад Ленина, французский делегат помечает в скобках: «Полный текст речи нам дадут завтра». Впоследствии Марсель Кашен не раз будет возвращаться к этому докладу, в особенности отмечая принципиальную и последовательную борьбу Ленина против оппортунизма лидеров II Интернационала.

«Оппортунизм — наш главный враг, — говорил Ленин на заседании II конгресса Коминтерна. — Оппортунизм в верхах рабочего движения это — социализм не пролетарский, а буржуазный. Практически доказано, что деятели внутри рабочего движения, принадлежащие к оппортунистическому направлению, — лучшие защитники буржуазии, чем сами буржуа. Без их руководства рабочими буржуазия не смогла бы держаться».

И еще одно замечание Ленина: «Мы имеем в Америке, в Англии, во Франции неизмеримо более сильное упорство оппортунистических вождей, верхушки рабочего класса, аристократии рабочих; они оказывают более сильное сопротивление коммунистическому движению. И поэтому мы должны быть готовы к тому, что освобождение европейских и американских рабочих партий от этой болезни пойдет труднее, чем у нас».

Марсель Кашен отметил для себя и другие слова, сказанные Лениным на этом конгрессе Коминтерна: «Объединение революционных пролетариев капиталистических, передовых стран с революционными массами тех стран, где пролетариата нет или почти нет, с угнетенными массами колониальных, восточных стран, это объединение на настоящем конгрессе происходит. И от нас зависит, я уверен, что мы это сделаем, это объединение закрепить. Всемирный империализм должен пасть, когда революционный натиск эксплуатируемых и угнетенных рабочих внутри каждой страны, побеждая сопротивление мещанских элементов и влияние ничтожной верхушки рабочей аристократии, соединится с революционным натиском сотен миллионов человечества, которое до сих пор стояло вне истории, рассматривалось только как ее объект».

В записной книжке Кашена есть и такая пометка:
«Программа: Посещение могилы борцов за революцию.
Памятник коммунарам.
Памятник Либк. и Розе Л. (закладка первого камня). (Карлу Либкнехту и Розе Люксембург. — изд.)
Интернациональный митинг.
Представление двух миров во Дворце Труда.
Фейерверк на Неве».

Ленин принимал участие в большинстве этих мероприятий, он выступил на митинге, посвященном закладке памятников. Марсель Кашен вновь видел Ленина, слышал его речь, в которой вождь Великого Октября напомнил о подвиге героев Парижской коммуны.

В среду 28 июля французские делегаты были приняты Лениным. Об этой встрече в записных книжках директора «Юманите» остались особенно подробные заметки. Они начинаются так: «Мы виделись с Лениным с 1 ч. 30 мин. до 3 ч. в его кабинете в Кремле. По дороге к этому очень скромному кабинету — три русских солдата; в приемной печатают на машинках три машинистки, одна из них горбатенькая. Беседуем, Ленин расспрашивает нас о положении во Франции, Италии. Делится своими соображениями о Польше».

В начале беседы Ленин сказал, что восхищается историей Франции, парижским и французским пролетариатом. Он горячо приветствовал французских солдат и моряков, которые отказались участвовать в агрессивной войне против Советской России. Потом речь зашла о Польше. Как раз в те дни Красная Армия вела наступление против белопольских войск, захвативших значительную часть Украины. Оккупантам помогали французские и английские империалисты. Однако докеры Дюнкерка отказались грузить оружие для французской дивизии генерала Вейгана, и Ленин просил Кашена горячо поблагодарить трудящихся Франции за это мужественное выступление.

Затем Ленин заметил, что в Англию вскоре должен прибыть Красин, который отбыл из Ревеля на пароходе, идущем в Лондон. «Если, пока Красин в пути, английское правительство снова откажется принять его, то оно предстанет перед всеми как правительство, не знающее, чего оно хочет. В конце концов, что оно может сделать? Что может сделать Франция? Отправка войск через Германию, их снабжение вызовет многочисленные трудности в моральном и материальном положении, и противостоящая нам армия должна быть многочисленной, чтобы суметь оказать сопротивление. В Польше мобилизуют белую армию. Но мы не боимся ее».

По словам Председателя Совета Народных Комиссаров, «в настоящий момент внешняя политика России предстает во всей своей сложности. Нужны осторожность и гибкость. Положение трудное».

Однако, как подчеркнул Ленин, «империалистическая Европа упустила случай победить нас… К настоящему времени она проиграла партию».

И добавил: «Теперь, после поражения империалистов в Польше, мы получим относительный мир на наших фронтах: мы воспользуемся этим, чтобы перестроить нашу страну и сделать ее непобедимой».

Затем Ленин расспрашивал гостей об их впечатлениях от поездки по Советской России. «Мы ответили, — писал Кашен, — что воспоминания, которые мы сохраним об этом пребывании, неизгладимы. Мы сказали ему, что, несмотря на огромные бедствия, причиненные войной, мы наблюдали во всей стране энтузиазм, веру в будущее и мужество, которые являются верным залогом победы».

Ленин был очень доволен этим ответом. Прощаясь, он выразил надежду на то, что в скором времени во Франции будет создана великая коммунистическая партия, за успехами которой он будет следить с живейшим интересом.

29 июля французские делегаты простились с Москвой и тронулись в обратный путь. Накануне Кашену было вручено письмо президиума II конгресса Коминтерна, адресованное «всем членам французской социалистической партии, всем сознательным пролетариатам Франции».

В этом важном документе были изложены мысли, высказанные Лениным при первой встрече с французскими делегатами. Подробно анализируются положение во Франции и деятельность французской социалистической партии. Излагаются основные принципы приема партий в Коминтерн. При этом подчеркивается, что Коммунистический Интернационал «вполне сознает все многообразие условий, в которых приходится бороться рабочим различных стран. Съезды Коминтерна всегда будут учитывать эти условия и будут принимать общеобязательные решения лишь по таким вопросам, по которым такие решения принять возможно».

Наконец, в письме Коминтерна вновь высказывается глубочайшее уважение к французскому пролетариату, вера в его революционную энергию, в его будущее.

Вернувшись во Францию, Кашен развернул активную борьбу за присоединение СФИО к Коминтерну.

25 декабря 1920 года в городе Тур открылся XVIII съезд социалистической партии. В нем приняли участие 285 делегатов от 89 федераций партии, располагавшие 4575 мандатами. Всего 370 участников. Слева в зале съезда расположились сторонники присоединения к III Интернационалу. Среди них — друзья Кашена: Вайян-Кутюрье, Даниэль Рену, Раппопорт. В центре — «реконструкторы»: Жан Лонге, Поль Фор, Пресман,  Леон Блюм, Мистраль. Наконец, справа — открытые противники Коминтерна: Ренодель, Самба, Варен.

Решено вначале дать слово представителям низовых организаций. За присоединение к III Интернационалу высказались представители федераций 14 департаментов, в том числе Жиронды, где когда-то Кашен был партийным секретарем.

Марсель Кашен выступает на Турском съезде СФИО. 30 декабря 1920 года

3_Кашен выступает на Турском съезде СФИО

Слово берет посланец Индокитая. С гневом рассказывает он о позорных делах, чинимых на его родной земле французскими колониалистами.

« Мы, — говорит он, — видим во вступлении в III Интернационал залог того, что социалистическая партия наконец будет придавать колониальным вопросам то значение, которое они заслуживают».

Молодого делегата зовут Нгуен Ай-Куок, что значит «друг народа». Пройдут годы, и весь мир узнает о нем как о Хо Ши Мине — президенте Демократической Республики Вьетнам.

Выступают Самба, Леон Блюм, Пресман и их единомышленники. Они стараются запугать делегатов, отговорить их от присоединения к Коминтерну. Кое-кто даже призывает вернуться в лоно II Интернационала.

В понедельник 27 декабря выступает Марсель Кашен. Он стремится убедить своих старых товарищей, бывших членов Французской рабочей партии, в том, что совместная борьба за торжество марксизма логически обязывает их поддержать русскую революцию.

« Мы явились очевидцами событий, которые должны до глубины души волновать всех ветеранов-социалистов, — говорит Кашен.  — Мы увидели величайшую страну в Европе, которая навсегда упразднила у себя буржуазию и капитализм. Ею управляют теперь исключительно представители рабочего класса и крестьянства.

Республике Советов приписывают стремление к насилию. Это ложь. В нашу варварскую эпоху русские пролетарии являются единственными в мире носителями добра и человечности. И если они вынуждены прибегать к силе, то только ради того, чтобы защитить завоевания революции от многочисленных врагов.

Кашен характеризует первые шаги молодой Республики Советов. Он не скрывает трудностей и лишений, которые испытывает Россия. Это результат вековой отсталости, войны и разрухи. Однако, несмотря ни на что, народ полон энтузиазма и веры в будущее. Кашен рассказывает о политике русских большевиков в деревне, об их борьбе за мир и о праве народов на самоопределение. Оратор особо подчеркивает значение сильной и дисциплинированной партии, созданной Лениным:

«Российская партия смогла на протяжении ее долгой и драматической истории выковать дисциплину, которая три года назад обеспечила ей победу… Я не говорю, что в нашей стране мы находимся накануне создания столь же совершенной организации; однако пришло время, чтобы мы предприняли огромные усилия на этом пути».

Кашен  говорит, что революционеры-большевики оказались ныне в исторических условиях, напоминающих обстановку, в которой боролись участники Великой французской революции: « Разрешите мне лишний раз напомнить вам, насколько эти люди, многие из которых получили революционное воспитание здесь, привержены духу и традициям борьбы французской революции».

Затем Марсель Кашен останавливается на федеративном принципе объединения различных национальностей Республики Советов: «Эта федеративная форма является выражением подлинной демократии… История, экономика, политика, интересы этих национальностей рекомендуют им как можно скорее объединиться на федеративной основе в федеративной Республике Советов».

Опровергая клевету реакционных кругов по поводу надуманной «агрессивности» русских, оратор заявляет:

« На всех своих собраниях, а в настоящее время проходит очень важный Всероссийский съезд Советов,  они, как всегда лояльно и прямо, провозглашают всему миру, что единственной их программой является мир, что они безотлагательно нуждаются в нем, что они не угрожают ни одному народу и требуют лишь, чтобы уважали их республику и страну».

С особым волнением Марсель Кашен говорит об интернационализме русских коммунистов, об их стремлении бороться за единство пролетариев всех стран.

« Наш долг,  — подчеркивает  оратор, — открыто заявить буржуазии, что мы полны решимости примкнуть к великой русской революции, которая является ныне основным оплотом против мирового империализма».

Речь Марселя Кашена никого не оставляет равнодушным. Большинство горячо одобряет ее. По предложению многих делегатов съезд решает издать эту речь отдельной брошюрой.

Однако лидеры правых социалистов пытаются смазать впечатление от выступления Кашена. Леон Блюм, Поль Фор, Леба, каждый по-своему, стараются внушить делегатам недоверие к русской революции, к Коминтерну, который будто бы грозит лишить французскую партию самостоятельности.

На эти вымыслы ответила Клара Цеткин. Сначала на съезде было зачитано письмо старейшей немецкой революционерки, боевой соратницы Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Потом, преодолев полицейские заслоны, Цеткин неожиданно появилась на съезде, чтобы передать делегатам приветствие Коминтерна.

В письме и в выступлении Клары Цеткин четко проводилась мысль Ленина о том, что революция не механический процесс. Необходимо согласовывать тактику и стратегию революции с историческими условиями места и времени: «Партия, построенная на основе 21 условия, не только не уничтожит национальную автономию революционного движения, но, наоборот, будет служить источником жизни и силы для действий как в данной стране, так и в международном масштабе».

Пять дней прошли в упорной борьбе, в острой схватке различных мнений. Вечером 29 декабря на голосование были поставлены четыре резолюции. Важнейшими, противостоящими друг другу были следующие резолюции: Кашена – Фроссара — за присоединение к Коминтерну и Лонге — за установление контактов со всеми социалистическими организациями, вышедшими из II Интернационала.

Очень важный выбор сделан. 3208 мандатов было  подано за резолюцию Кашена – Фроссана, 1022 — за резолюцию Лонге. Подавляющим большинством французские социалисты решили присоединиться к Коминтерну.

«Интернационалом» встретили делегаты сообщение о результатах голосования.

30 декабря 1920 года исторический съезд закончил свою работу. Победа подлинно революционных марксистских сил в социалистическом движении Франции была внушительной: 89 федераций СФИО из 96 вступили в только что созданную коммунистическую партию. Однако многие руководители федераций решили остаться в СФИО. Из 68 парламентариев-социалистов лишь 13 заявили, что они коммунисты. Среди этих 13 были Марсель Кашен, Поль  Вайян-Кутюрье, Жорж Леви, Александр Блан, избранные в руководящий комитет компартии.

Большинство одержало победу. Нужно было сохранить газету партии. «Юманите», любимое детище Жореса, логически должна была стать центральным органом компартии. Кашен знал, что юридически владельцем газеты были Ренодель и его друзья, располагавшие большинством акций. Но контрольный пакет акций принадлежал старику Камелина, бывшему директору Монетного двора при Парижской коммуне, человеку исключительной честной и преданности пролетарскому делу. Из Тура Кашен срочно посылает телеграмму в Париж своей жене.

Рано утром 31 декабря Маргарита Кашен уже была у старого коммунара. Ответ Камелина был тверд и краток: «Газета должна принадлежать большинству».

Принципиальная, последовательная позиция, занятая Кашеном и другими передовыми социалистами, обеспечила на съезде победу подлинно марксистских, интернационалистских и патриотических сил, привела к созданию Французской коммунистической партии. «Таким образом, — подчеркивал впоследствии Генеральный секретарь ФКП Морис Торез, — Марсель Кашен сыграл решающую роль в создании Французской коммунистической партии, рабочей партии нового типа, коренным образом отличающейся от старой социалистической партии, которая в 1914 году уклонилась от выполнения своего долга».

Рождение ФКП явилось закономерным результатом развития французского рабочего движения, прямым следствием того влияния, которое оказала на всемирный пролетариат Великая Октябрьская социалистическая революция. Видный французский ученый-марксист Жорж Коньо писал: «Под благотворным воздействием Октябрьской революции произошло образование своего рода синтеза. Речь идет не об искусственной прививке большевизма к французскому рабочему движению, как утверждают некоторые историки, не о чистой случайности в истории французского рабочего движения, — речь идет о глубоком и естественном слиянии влияния Октябрьской революции с французскими национальными традициями».

С первого дня существования ФКП Марсель Кашен отдает все свои силы укреплению партии, воспитанию молодых коммунистов в духе марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма, в духе любви к родине.

В тяжелой борьбе, постоянно очищая свои ряды от правых и «левых» оппортунистов, от догматиков всех мастей, росла и крепла Французская коммунистическая партия. И вместе с нею росли и закалялись ее бойцы и руководители: Марсель Кашен, Поль Вайян-Кутюрье, более молодые руководители французского пролетариата — Морис Торез, Жак Дюкло, Вальдек Роше и многие другие.

В 20-е годы партия ведет мужественную борьбу против оккупации французскими войсками Рура, потом — против колониальных авантюр в Марокко. Кашен — один из инициаторов и руководителей этих сражений — проходит через тюрьмы, подвергается преследованиям и травле со стороны реакции.

В 1929 году член Исполкома Коминтерна Марсель Кашен едет на VI конгресс Коминтерна. Конгресс обращается к трудовым массам с призывом провести 1 августа 1929 года (в 15-ю годовщину начала Первой мировой войны) день борьбы против империализма. «Юманите» подхватывает этот призыв, разъясняет его трудящимся. На газету обрушивается шквал репрессий, многие ее номера конфискуются. С помощью финансовых заправил реакция пытается задушить боевую газету рабочего класса. С ее страниц Кашен обращается к трудящимся с призывом спасти газету. В ответ на призыв политического директора газеты по  всей стране создаются комитета защиты «Юманите».  Участники этих комитетов собирали средства, проводили собрания и митинги, призывали читателей поддержать их родную «Юма». Газета была спасена.

4_Ромен Роллан, Марсель Кашен и Поль Вайян-Кутюрье

Ромен Роллан, Марсель Кашен и Поль Вайян-Кутюрье на заседании Национального комитет борьбы против фашизма и войны. 1936 год.

Летом 1935 года Кашен вместе с Торезом, Роше и другими посланцами Французской компартии участвовал в работе исторического VII конгресса Коминтерна. Выступая на этом форуме, Кашен говорил: «Нужно объединить все жертвы капитала, всех тех, кого он уже подмял под жернова фашизма, и тех, кому он еще собирается навязать свое позорное иго».

Вскоре Кашен первым из коммунистов избирается в сенат Франции. Эти выборы как бы предшествовали победе Народного фронта, одержанной в 1936 году.

Кашен не раз предупреждал об опасности войны, выступая на страницах «Юманите», в парламенте, с трибун многих собраний и митингов в защиту республиканской Испании, против политики попустительства фашистским агрессорам. Но патриотические призывы коммунистов, их самоотверженная антифашистская и антивоенная борьба не были поддержаны правящими кругами Франции. Мюнхенский сговор, заключенный осенью 1938 года премьер-министром Англии Чемберленом и французским премьером Даладье с Гитлером и Муссолини, открыл дорогу фашистским зачинщикам Второй мировой войны. Вместо того, чтобы готовиться к отпору гитлеровскому вермахту, тогдашние правители Франции обрушили репрессии против коммунистов и других демократов. В сентябре 1939 года, еще до объявления мобилизации, они запретили «Юманите». В октябре были арестованы депутаты-коммунисты. Семидесятилетний Марсель Кашен, лишенный сенаторского мандата, явился в суд, чтобы приветствовать и поддержать своих соратников и друзей. Один из привлеченных к суду депутатов-коммунистов, Флоримон Бонт, рассказывал много лет спустя, что, когда в суде появился Кашен, все коммунисты встали в знак глубокого уважения к этому человеку. «Его жизнь, — вспоминал Бонт, — исполненная непоколебимой верности и преданности коммунистической партии, явилась для нас примером; в его лице мы отдавали дань уважения Французской коммунистической партии, которую он представлял с таким достоинством».

В годы Второй мировой войны французские коммунисты сражались в первых рядах борцов за свободу и независимость своей страны. В это суровое время Кашен со страниц подпольной «Юманите» призывал французов к борьбе против гитлеровских оккупантов. «Весь французский народ, — заявлял он в феврале 1943 года, — должен участвовать в борьбе за то, чтобы снова стать хозяином на земле Франции. Что касается меня, то мое место среди моих товарищей по борьбе!»    Подчеркивая решающую роль Советского Союза в разгроме фашистской Германии и ее сателлитов, Марсель Кашен писал: «СССР, его героизм и его беспрецедентные успехи повсюду вызывают глубокое восхищение…Во Франции признают, что его победы обеспечивают освобождение нашей страны, Здесь заявляют, что если бы не Россия, то наша нация подверглась бы порабощению, разорению и истреблению из поколения в поколение».

5_Встреча Кашена, Дюкло и Пикассо

Встреча Кашена, Дюкло и Пикассо. Вторая половина 40-х годов.

В послевоенное время французские коммунисты продолжали битву за возрождение и национальную независимость своей родины, за мир, за демократию и социализм. И на самых решающих фронтах этой битвы можно было видеть Кашена. Он разоблачает агрессивный Атлантический блок, бичует колониальные войны в Индокитае и Алжире, борется за подлинное величие Франции.  Избиратели страны направляют знаменитого директора «Юманите» делегатом сначала  Консультативной ассамблеи, а затем дважды — в Учредительное собрание. Впервые он был избран депутатом Национального собрания еще в 1914 году. В последние годы своей жизни он как старейший депутат — дуайен ежегодно открывал каждую парламентскую сессию. 1 октября 1957 года, в 14-й и последний раз открывая сессию Национального собрания, Кашен говорил: «Мы сохраняем непоколебимую уверенность в том, что в наше время можно предотвратить войну. Будем верить в миролюбивые народные силы, которые становятся на земле все более многочисленными. Их воля должна победить любое сопротивление».

Неколебимый патриот, беспредельно любивший свою родину, Кашен в то же время был неутомимым борцом за укрепление пролетарского интернационализма, за сплоченность и единство международного коммунистического движения. Опытный революционер, образованнейший марксист, он не раз предупреждал об опасности для коммунистического движения как правого, так и «левого» оппортунизма, учил подходить к революции как к серьезнейшему искусству и науке. В предисловии к «Инсургенту» Жюля Валлеса Кашен отмечал: «Советские люди, которые отомстили за поражение Коммуны, показали революционерам ХХ века, с помощью каких научных и серьезных методов современные инсургенты смогут привести пролетариев к победе».

До конца своих дней Марсель Кашен оставался убежденным поборником  дружбы и сотрудничества между Францией и нашей страной. Даже на склоне своих лет  он совершал поездки в Москву. Ветеран социалистического, коммунистического движения, он был убежден в том, что Советский Союз — это могучий оплот трудящихся всего мира в борьбе против империализма, капитализма. А капитализм, по крылатому выражению близкого коллеги Марселя Кашена Жана Жореса, «несет в себе войну, как туча грозу».

6_Пикассо, Кашен, Ибаррури

Пабло Пикассо, Марсель Кашен, Долорес Ибаррури.

Советская держава высоко оценила многолетнюю и самоотверженную деятельность Кашена, направленную на укрепление дружбы и сотрудничества между народами Франции и нашей страны.. В 1957 году, когда широко праздновалось  40-летие Великого Октября, Указом Президиума Верховного Совета СССР славный сын Франции был награжден орденом Ленина. Получая эту высокую награду, Кашен взволнованно говорил: «Более чем когда-либо я хочу выразить свое растущее с каждым днем восхищение бессмертным делом революции 1917 года. Более чем когда-либо я уверен в его окончательном и близком торжестве на всем земном шаре. Более чем когда-либо я радуюсь тому, что видел Ленина и оценил его гений».

Два десятилетия спустя после кончины 12 февраля 1958 года прославленного директора «Юманите» его дочь Марсель Эрцог-Кашен, откликаясь на  просьбу своего давнего хорошего знакомого, бывшего собкора «Правды» во Франции, работавшего затем  директором издательства «Прогресс»,  прислала в Москву такие воспоминания о своем отце.

Когда Марсель Кашен приехал в Москву в 1920 году, он имел за плечами уже 30 лет активной деятельности в рядах прежней Социалистической партии Франции, входившей в состав II Интернационала. Ему было 50 лет. Уже два года, как он возглавлял газету «Юманите», основанную Жоресом. Его жизнь была целиком посвящена одной цели — делу построения социализма. В двадцать лет он вступил во Французскую рабочую партию, небольшую партию, основанную Жюлем Гедом и Полем Лафаргом — зятем Маркса. Это была единственная в то время во Франции марксистская партия, и ее создатели стали для Марселя учителями и наставниками, приобщившими его к социализму и марксизму. Было это в девяностые годы XIX века.

В 1904 году на Международном конгрессе в Амстердаме эта партия заявила о своей солидарности со всеми остальными социалистическими и близкими им партиями того времени, образовав затем вместе с ними Французскую секцию Рабочего интернационала (СФИО).

Возникает вопрос: каким образом Марсель Кашен — убежденный социалист, не имевший разногласий со своей партией даже в годы Первой мировой войны, когда та сотрудничала с французской буржуазией, — каким образом он постепенно пришел к выводу о необходимости отмежеваться от своей партии, отойти от традиций СФИО с ее политическими заблуждениями и политическими заслугами, перешагнуть через свое прошлое, через все, с чем были связаны долгие годы его жизни?

На этот вопрос есть несколько ответов.

Марсель Кашен всегда был честен с самим собой и обладал редкой способностью смотреть фактам прямо в лицо, без предвзятости, видеть их во всей совокупности. Деревья для него не заслоняли леса.

Он был человеком широкой души, полным энтузиазма и в то же время здравого смысла. Он умел понимать логику истории.

 

7_На празднике «Юманите»

На празднике газеты «Юманите»: Марсель Кашин, Бенуа Фрашон, Жак Дюкло, Морис Торез, Гастон Монмуссон. Конец 40-х годов

 

Весной 1917 года Кашен побывал в Москве и на Западном фронте. Там он впервые увидел Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, а также — что было для него совершенно неслыханной вещью — братание русских и германских солдат.

Позже он постиг смысл Октябрьской революции. Его встречи с большевиками, и прежде всего с Лениным, явились для  него откровением. Именно тогда он понял, сколь важно для французского рабочего движения примкнуть к III Интернационалу, сколь важно привлечь возможно большее число французских социалистов к новой политике, выражением которой должно было стать создание Французской коммунистической партии.

В этот момент, в конце 1920 года, личность Кашена предрешила выбор пути. Он был едва ли не единственным из руководителей социалистического движения того периода, предлагавшим пойти по этому пути и твердо отстаивавшим его, чему в большой степени способствовали его встречи с Лениным в 1920 году. Во время своей второй поездки он был поражен величественной картиной движения русского народа к освобождению.

Ни последствия Первой мировой войны, ни разруха, вызванная гражданской войной, опустошившей русскую землю, не помешали ему видеть, что здесь совершаются великие, решающие преобразования. С того момента он посвятил всю свою деятельность, весь свой талант делу социалистической революции. Создание Французской коммунистической партии было трудным и длительным процессом. Молодая Французская компартия, как и любая новая партия, допустила немало просчетов, принесла немало жертв, но и добилась немалых успехов.

Как бы то ни было, к 1935 году Марсель Кашен мог сказать, что ФКП стала хорошо организованной и сплоченной партией, способной расширить свое влияние и укрепить свое положение в стране. И в самом деле, Французская коммунистическая партия выросла и сумела перенести все тяготы нелегального положения Второй мировой войны и, выйдя из этих испытаний, сохранить свою самостоятельность и значительно окрепнуть.

В этот исторический период одним из главных направлений в деятельности Марселя Кашена была неустанная защита молодого Советского государства, рождение которого он приветствовал. Начиная с 1919 года, он вел борьбу и в Палате депутатов, и еще раньше на страницах «Юманите», и на многочисленных митингах, чтобы помешать намерениям буржуазной Франции осуществить военную и экономическую интервенцию против Страны Советов. Он не был тогда большевиком, но в его политической деятельности неизменно звучал следующий мотив: русские — в те времена еще не говорилось «советские» — должны двигать вперед свою революцию так, как считают нужным, они сами решают ее судьбу. Франция должна немедленно прекратить военное вмешательство и отказаться от попыток раздавить революцию.

После того как миновала опасность для Советской России. Марсель Кашен поставил перед собой задачу ознакомить трудящихся Франции с советским строем, с надеждами, порожденными грандиозным историческим событием, которое «в десять дней потрясло мир».

Распространение знаний об СССР и обеспечение его официального признания Францией — таково было содержание второго этапа кампании, проводимой Кашеном.

Для этого были необходимы стойкость, энергия и непоколебимая вера в социализм.

Он вел неустанную работу по укреплению, углублению уз дружбы и взаимопонимания между французами и советскими людьми. Это было нелегким делом, особенно в обстановке истерии антисоветизма, который свирепствовал во Франции в период между двумя мировыми войнами.

В этой своей деятельности Кашен преследовал две цели. С одной стороны, он выступал как коммунист и партийный деятель, сторонник того, чтобы его партия стала действительно коммунистической и революционной; с другой стороны, он был убежден, что мощный франко-советский союз является для Франции исторической необходимостью.

С точки зрения Кашена, это явилось бы залогом прочного мира и одновременно создало бы во Франции благоприятные условия для построения социализма, обладающего национальными особенностями.

События Второй мировой войны подтвердили правильность политического мышления Марселя Кашена.

Эту борьбу он продолжал на протяжении всей своей жизни.

Позже два события еще более убедили его в правильности сделанного им на всю жизнь политического выбора. В 50-е годы обстановка в так называемом «третьем мире», в Азии, в частности утверждение народной власти в ряде стран, в корне изменили, по его мнению, прежнее соотношение сил в мире в пользу мирового социализма. И, наконец, за несколько месяцев до смерти он воспринял запуск первого спутника Земли как доказательство превосходства советского строя в области науки. Первым из иностранцев был удостоен Ленинской премии.

Что же касается меня, то я считаю, что Марсель Кашен прожил по-настоящему счастливую жизнь. Энтузиазм, работоспособность, жажда познания, умение видеть мир во всем его многообразии, чувство долга — вот что сделало его жизнь счастливой. Он был  доволен тем, что сумел выполнить, полностью или частично, задачу, которую поставил перед собой в начале жизни. Он не принадлежал к числу честолюбцев и нашел полное удовлетворение в постоянной и упорной работе, выражая в ней себя как личность. Он обладал хорошим пером, мысль его была ясна и точна, он говорил убедительно и проникновенно. Все это придавало его словам ясность, живость, человеческую теплоту. Для французских трудящихся и многих представителей интеллигенции он был одним из самых любимых и уважаемых людей. Наконец — и об этом можно было бы сказать в начале очерка — ему посчастливилось встретить женщину, с которой он прожил при полном единомыслии более пятидесяти лет в любви и согласии. А это много значит в жизни мужчины!

Маргарита Кашен совсем юной вступила в социалистическую партию, как и Марсель, в начале XX века. Тогда ей было 20 лет. Приехав из Соединенных Штатов Америки, она познакомилась с Марселем на Амстердамском конгрессе в 1904 году. Марсель и Маргарита Кашен трезво смотрели на мир, обладали большим запасом мудрости и мужества, что позволило им спокойно перенести все перипетии трудной жизни. Глубокая любовь освещала их духовно богатую и чрезвычайно наполненную жизнь.

К концу жизни Марсель осуществил почти все свои мечты и стремления своей молодости. Он мог спокойно, без внутреннего сожаления смотреть на приближающийся конец, так как был уверен, что будущее, которому он посвятил жизнь, будет таким, о каком он мечтал, таким, каким он воспринимал его и своим сердцем и своим разумом.

8_Дочь-и-биограф-Кашена-Марсель-Эрцог-Кашен-и-директор-издательства

Дочь и биограф Кашена Марсель Эрцог-Кашен и директор издательства
«Прогресс». 1980 год

Своими воспоминаниями о  Марселе Кашене поделился с директором издательства «Прогресс» и его старший товарищ и друг, главный редактор «Юманите» в 1937-39 годы, известный журналист и ученый Жорж Коньо.

Что касается качеств Кашена как журналиста, то он требовал, чтобы журналист всегда говорил правду и делал это с чувством глубокого уважения к читателям, с достоинством члена партии. Он был против грубых журналистских приемов, как, например, преувеличений в заголовках. Он неустанно боролся с такими преувеличениями. Он говорил, что такой способ годится только для продажной прессы.

Он постоянно заботился о моральной стороне редактирования.

С профессиональной точки зрения надо отметить, что как журналист он не имел себе равных. Он умел сочетать лаконичность языка с исключительной элегантностью стиля, умел прояснить самые запутанные вопросы, выразить главное в нескольких словах. Знаменитые передовицы «Юманите» — непринужденные и краткие — принадлежали перу Кашена. Непринужденные, но не банальные. Непринужденные по стилю, так как Кашен следовал великим традициям французской прозы: традициям Вольтера, Поля-Луи Курселя и Анатоля Франса, которых он считал своими учителями.

Стиль его был точный, ясный и строгий, а источником его была высокая культура и чуткое, благородное сердце. В каждую из своих статей, полных перечеркнутых фраз, он вносил все новые и новые исправления.

Кашен быстро исписывал страницы своим мелким, энергичным и убористым почерком. Как и у всякого журналиста, у него были свои странности и привычки. Одной из них была привычка писать заглавными буквами, вопреки нормам французского языка, те слова, которые казались ему наиболее важными. Взять хотя бы слово «мир» — во всех его рукописях оно написано заглавными буквами.

Ему были совершенно чужды пустословие, тщеславие, самодовольство.

Он был чрезвычайно скромен. Написав статью, он приносил ее главному редактору, приносил сам, я читал, иногда осмеливался предлагать некоторые исправления. И он охотно принимал поправки, он был большим коллективистом в работе.

Этот мастер журналистики не пренебрегал также и административной стороной жизни газеты, он проявлял постоянную заботу о ее распространении.

Он создал в 1929 году комитеты защиты «Юманите» и всегда считал за честь лично присутствовать на всех собраниях членов этих комитетов. Он желал, чтобы «Юманите» стала крупной народной газетой. Он хотел, чтобы она не была органом партии, похожей на секту, а чтобы газета была такой, какой ее представлял себе  Ленин, великий народный трибун. Это было предметом  постоянного внимания Кашена.

Именно под его руководством, именно благодаря ему ежедневный тираж «Юманите» в 1937 году, когда я пришел в газету, составлял 430 тысяч экземпляров, что выводило ее на первое место среди всех политических газет Франции и на третье место среди крупных ежедневных информационных вестников Парижа.

Я близко общался с Марселем Кашеном также на заседаниях Политбюро. Кашен выступал очень редко, но тщательно делал заметки по поводу каждого выступления. Когда же он все-таки брал слово, то делал это всегда по двум причинам: либо он хотел сообщить дополнительную информацию, дополнительные сведения, либо хотел изменить ход дискуссии.

И это было очень ценно, так как Кашен знал каждый уголок Франции, каждый уголок страны во всем его политическом своеобразии, он знал малейшие эпизоды классовых битв, происходивших там. Его память была своего рода энциклопедией политической жизни Франции, и не только Франции, но и такой страны, как Алжир.

Напомню, что с 1905 по 1912 год он был так называемым постоянным делегатом социалистической партии по вопросам пропаганды. А это значит, что в своих семилетних странствиях он исколесил Францию вдоль и поперек, присутствуя на 200-300 собраниях в год.

Так он изучил все уголки страны, а также Алжир, где побывал в 1908 и в 1912 годах с пропагандистскими заданиями.

Итак, на заседаниях Политбюро он брал слово, чтобы сообщить дополнительные сведения о положении в той или иной сфере жизни страны, либо для того, чтобы придать дискуссии другое направление.

Как же он мыслил себе это?

Как правило, он выступал против всякой догматической позиции, против всякой склонности к догматизму. Он делал это потому, и часто говорил мне об этом, что остерегался самого себя. Он остерегался своего гедистского прошлого, ибо прекрасно знал, что гедисты не раз и не два грешили догматизмом: будь то во время буланжизма или дела Дрейфуса. Гедисты грешили и догматизмом, и сектантством, и потому Кашен остерегался своих собственных гедистских корней и был начеку по отношению к любым проявлениям догматизма.

Именно так он всегда выступал на заседаниях Политбюро, а также ратовал за то, что я назвал бы честностью, политической честностью. Он не допускал, чтобы тот или иной член Политбюро руководствовался личными интересами. Он не терпел никакого интриганства. Кашен всегда выступал за честность и справедливость. Надо сказать и о его доброте, это был очень добрый человек.

Вот то главное, что я могу передать о своих личных впечатлениях о Марселе Кашене, вот тот образ, который остался в моей памяти.

Несмотря на то, что Кашена уже давно нет с нами, он как бы продолжает обращаться к французским рабочим, к коммунистам, продолжает учить нас.